Нопфлером движет сильное чувство, которое посторонний человек может вовсе не заметить. Но для него это очень важно. Как он часто повторяет - после И.М.Фостера - "Всё связано". На следующее утро, Джэннингс выбрал момент, возможно не лучший, и подарил Нопфлеру разбитый пикап Chevy 1950, ржавевший на его дворе. Теперь он отремонтирован и служит для Нопфлеровских поездок по Нэшвиллу.

Песен о любви с альбома On Every Street всего несколько и они довольно мрачные: подозрение и жажда мщения в Fade To Black, любовный треугольник в You And Your Friend, и крушение надежд в How Long. Ничего светлого. Второй брак Нопфлера распался в начале его тура.

Через пару лет он начал встречаться с актрисой Китти Олдридж (известной по роли любовницы Фрэнсиса Уркагарта в сериале ВВС "Сыграть короля"). Хотя её имя было осторожно опущено в приведённом выше листе благословивших, новый альбом начинён изюминками: Darling Pretty, A Night In Summer Long Ago, I'm The Fool and Are We In Trouble Now. Разве не понятно намёка, Golden Heart посвящён "моей любимой Китти" и это и есть причина этим несвойственным ему до сих пор раскованности и весёлого смеха.

"Я счастлив, это точно", говорит он. "Если вы сочиняете песни, то отражаете свою жизнь. В каком то смысле". Золотое сердце. Дальше он не идёт. Он осторожно сглаживает неудобство. Он имеет множество причин ограничить обращения к своей личной жизни. Пару лет назад таблоиды охотились за ним и Китти в течение нескольких недель. Единственное утешение - что из этого получилась песня Vic And Ray, посвящение непрошенным гостям и папарацци "пена плачущей земли".

"Меня всегда удивляет, что кто-то может потратить жизнь - свою жизнь - копаясь в чужой…" Он качает головой, улыбается. "Это ведь твоя жизнь. И она всего одна."

По-прежнему, любовь величайшая вещь. Он отдаёт должное этому чувству освободившему его творческие способности в случае с песней Rudiger. Лирика о поклоннике типа Майкла Чэпмена была написана десять лет назад. "Я всё не мог подобрать подходящую музыку", говорить он. "Но моё состояние сейчас позволило мне сделать это. Хотя предмет сам по себе мрачный, я нашёл в себе силы справится с ним, подступиться к лирике".

Хотя, Нопфлер считает, что он обрел достаточно сил, чтобы выйти из ступора. "Я ушёл от цинизма, который всегда был частью меня - это было частью влияния, которое оказал на меня Рэнди Ньюмэн. Я продвинулся по пути к сердцу и душе". Он указывает сейчас уже обвиняющим пальцем на чёрный юмор вещей типа My Parties, в которых первое лицо - недоумок, который бесконечно получает заказываемое им по каталогу ненужное барахло: пригласительные карточки, латунный держатель для туалетной бумаги, полку под телефон, складной гамак ("радость, кому нужны деревья?").

"Я не могу больше слушать My Parties", говорит Нопфлер. "Тогда мне казалось это актуальным. Но это совсем не You Are My Sunshine. Думаю, что я не должен умничать. Нужно сопротивляться проникновению цинизма в нашу жизнь. А что касается Рэнди, я всегда любил его душевные и романтические песни - ту часть его которая всегда подвергается испытаниям". А как насчёт капельки кислоты для поддержания равновесия в природе? Тем более в Golden Heart представлен свежий пример Imelda. В песне не столько блещет шопоманка миссис Маркос, сколько до тошноты услужливые продавцы: "У нас есть всё для мадам, всё её размера, её вкус просто исключителен, она должна подобрать аксессуары". Это ли не цинизм?

"Да, полностью от этого не избавишься", вздыхает он, словно речь идёт не о

его новой песне, а о какой-то заразе. "Я, наверное, шизофреничен в этом - с одной стороны меня это ужасает, с другой пробуждает жажду творчества". Он хочет уточнить своё отношение к творчеству старого друга Ньюмена. "У Рэнди призвание к сочинительству". Потом разговор переходит к воспоминаниям о Бобе Дилане, другом кумире его юности, о влиянии того, кто сейчас стал приятелем, товарищем по работе.

"Боб также как и Рэнди серьёзно относится к текстам песен. Правит их много раз. Он очень много значит для меня. Мне было 11, когда я услышал The Times Are A-Changing и всё прекрасно понял. Потом мне стало нравиться, когда он начал играть на электрогитаре. Совершенно всё. Я был на его концерте в Ньюкасловском Ситихолле во время тура 1966 года и помню, разозлился на традиционалистов, которые освистали его, и ушли с середины концерта. Болваны"!

"Я всегда чувствовал в нём поддержку. Когда я впервые увидел его, мне захотелось его обнять, потому что, я думаю, ему всегда жилось нелегко, его стали превозносить ещё совсем ребёнком. Помню вечером, когда мы записывали Slow Train Coming в студии Muscle Shoals, его горячие поклонники, разбили лагерь перед входом, и один из парней с горящими Мэнсовскими глазами подбежал к нему (тут он глубоко вздыхает, вновь переживая тот момент): "Привет, Боб". Но всё обошлось. Боб поговорил с ним. А это поверьте, нелегко".

Дилан своим творчеством, конечно, помог взлёту Dire Straits на рок-пантеон.

Тогда, декабрьским вечером 1977 года Эд Бикнэлл выразил им свой неожиданный восторг, неприязненно встреченый Джоном Иллсли. 16 месяцев спустя, их дебютный альбом, занял 2 место в американских чартах, и Боб Дилан пришёл на их концерт в Лос-Анджелесе, проник за кулисы и попросил поиграть Нопфлера на гитаре в Slow Train Coming.

Ну и как это было? Было ли это шоком для человека, никогда не ощущающего чьего-либо давления? "Это было просто здорово. Помню, взял в прокат какую-то старую развалину и поехал в Санта-Монику, чтобы вместе с Бобом пройтись по песням, это было круто. Я был в одной майке и обгорел (посмеивается, может, сравнивая себя со сгоревшим на солнце Икаром). Это было, конечно, глупо, ведь на свете полно народу, кто обо мне не имеет понятия, но тогда для меня это стало событием. Я чувствовал, что рано или поздно это должно было случиться".

Живой и "сольный" Нопфлер готовится к выступлениям. Концерт, а не шоу, как говорит Бикнэлл, выступления в Одеоне и Корн Иксченджес в Англии и Европе с апреля по август, он настроен "снова заниматься этим" когда ему будет 60 и более. Но не только этим.

"Мне бы хотелось прилично говорить по-французски в этом возрасте. Хотя пару лет назад я понял, что помню со школы кое-что по-французски, это странно, я ведь всё такой же немножко невежественный островитянин. Сейчас я уже начал, приобрёл несколько аудиокассет с ВВС. Кроме того, хотелось бы позаниматься историей. Было приятно читать о войне 1812 года, когда писал Done With Bonaparte [песня от лица французского солдата-пехотинца времён наполеоновской войны с альбома Golden Heart]. Пришлось затеять переписку с профессорами истории, чтоб выяснить мог ли солдат, потерявший глаз во время сражения при Аустерлице, участвовать потом в походе на Россию, как в моей песне.

Обычно я читаю беллетристику, но тут пришлось переворошить кучу исторических книг, все романы Патрика О'Брайана о Наполеоновском периоде, исторические документы - единственный сохранившийся дневник солдата-пехотинца тех времён, автобиографию адмирала лорда Коурена. Чем старше становлюсь, тем больше исторической литературы приходится читать, и мне это приносит удовольствие.

Ещё к 60 годам, хотелось бы продвинуться в искусстве жизни. И гонять на мотоцикле, слушая что-то вроде Tears For Fears.

Перевод (с) Елена Курбатова и Дмитрий Кумченко    

Источник: markknopfler.ru